Средневековая мордва не принадлежит к народам, запечатлевшим свое прошлое в письме. Из-за этого бытует мнение, что средневековые мордовские народы находились на более низкой ступени развития, чем их западные соседи. Дескать, в то время когда восточные славяне уже активно строили свое государство, мордвины еще только преодолевали пережитки общинного патриархального уклада, и были, едва ли не «полудикими». Данное заблуждение долгое время не позволяло ученым более полно исследовать древнюю историю мордовского народа, заставляло их быть осторожнее в оценках и выводах о прошлом мордвы.
Ну а те средневековые источники, в которых мордва упоминается, созданы или путешественниками из далеких стран, или летописцами феодалов противоборствующих с мордвой. Разумеется, ни те, ни другие, не могли дать полных и подробных сведений, и исследователям приходится довольствоваться краткими, и часто искаженными данными древних документов и хроник, и по крупицам восстанавливать «дописьменную» историю Нижегородского Поволжья. Подобными феодалами-соперниками средневековой мордвы были русские князья Рюриковичи. В начале XIII века, в борьбе за господство в Волжско-Окско-Сурском междуречье они столкнулись с коренными обитателями этого региона – мордвой.
Данное столкновение стало причиной того, что мордва, упоминавшаяся в XI-XII вв. в русских летописях всего пару раз, в конце XII — XIII вв. стала упоминаться постоянно. Кроме того именно в древнерусском языке и родился этот экзоэтноним «мордва», который применялся для финно-угорских племен живущих к востоку от Оки. Летописные упоминания о «мордве» как раз и связаны с боевыми действиями, кстати, не всегда успешными для русских князей. И несколько упоминаний по своей важности имеют для изучения прошлого мордвы Нижегородского региона исключительное значение.
«Того ж лета (1228), месяца сентября, Великий Князь посла на Мордву Василька Констянтиновича и своего мужа, Еремея Глебовича, воеводством с полком, и бывшим им за Новым Городом (Нижним Новгородом авт.) на пределах Мордовских, послав Гюрги взврати их, не дасть им воевати, зане погодья им не бысть: бяхуть бо дождове велми мнози день и нощь…
Того же месяца (января 1229 г.) 14 день, Великий Князь Гюрги и Ярослав и Констянтиновичи, Василько и Всеволод, идоша на Мордву, и Муромский Князь Гюрги Давидович, вшед в землю Мордовскую, Пургасову волость пожегша, жита потравиша, и скот избиша, полон послаша назад, а Мордва вбегоша в лесы своя в тверди; а кто не вбегл, тех избиша наехавше Гюргеви Молодии в 24 день Генваря. То видавше Молодии Ярославли и Василькови и Всеволодожи, утаившееся назаутрие ехаша в лес глубок; а Мордва давшее им путь, а сами лесом обидоша их около и избиша, а иных изымаша, бежаша в тверди: тех тамо избиша, и Князем нашим не бысть кого воевати; а Болгарский Князь пришел был на Пуреша, ротника Юргева, и слышав, оже Великий Князь Юрги с братьею жжег села Мордовская, и бежа прочь в ночи; а Юрги с братьею и со всеми полкы взвратишась в свояси добре здорови.
… Месяца Апреля (1229 г.) придоша Мордва с Пургасом к Новугороду, и отбишася их Новгородци, и зажегше монастырь Святой Богородици и церковь, иже бе вне града, того же дни и отъехоша прочь, поимав свое избьеныя большия. Того же лета победи Пургаса Пурешев сын с Половци, и изби Мордву и всю Русь Пургасову, а Пургас едва вмале утече» (ПСРЛ. Лаврентьевская лет., 1926-28. С. 312-313).
Вот эти короткие летописные сообщения могут служить тем «ключом», который позволит переосмыслить по-новому некоторые аспекты «дорусской» истории Нижегородского региона.
После того как в начале XIII века, русские князья одержав ряд побед над булгарами, закрепились в месте слияния Волги и Оки, ими была предпринята военная операция против мордвы. Судя по приведенным выше летописным отрывкам, после не совсем удачного разведывательного летнего похода, зимой было организовано полноценное вторжение, которое привело к затяжной войне с привлечением той и другой стороной союзников. О том, что это была самая настоящая война, говорит другой список летописи, где рассказ выделен заголовком «О войне на мордву», и где подчеркивается, что русские воины: «…села пожгошя, живущих же в волости Пургасове посекоша мечем нещадно, а прочих в плен поимаша и послаша восвояси…» (ПСРЛ. Никоновская лет., 1965. С. 94-95).
Данные отрывки по своей информативности стоят для мордовского народа целой летописи. Потому что, сам факт того, что «полудикая» мордва на равных ведет боевые действия с хорошо подготовленной профессиональной ратью, применяя тактические хитрости и контратакуя противника, уже говорит о том, что у этой самой мордвы военная организация была на уровне не намного меньшим, чем у нападавших.
То, с каким ожесточением ведутся боевые действия — вторгшиеся дружинники сжигают жита, захватывают пленных, избивают скот, а мордвины, приступая к Нижнему Новгороду, разоряют предместья и сжигают монастырь, говорит о серьезном бескомпромиссном противостоянии с полным напряжением сил и средств. При этом Пургасу помогают булгары, а за русских сражаются половцы, чье участие, в конечном итоге сыграет решающую роль в противостоянии. Упоминание «Болгарского князя» напавшего на русского союзника Пуреша, позволило историкам сделать вывод о том, что Пургас был вассалом Волжской Булгарии – одного из самых могущественных государств Волжско-Камского региона. Однако сообщения другого летописного свода – Троицкой летописи, дают возможность утверждать, что мордовские феодалы проводили независимую внешнюю политику. В летописи, после описания борьбы нижегородцев с Пургасом, следует сообщение о том, что в 6738 (1229) году: «Болгаре поклонишась великому князю Юргию и просиша мира, за 6 лет бывшю розмирью» (Присёлков, 2002. С. 311). Мир болгарами был получен, и можно думать, что против мордвы как их вассалов боевые действия также были прекращены. Однако в 6740 (1231) году: «посла князь Юрья сына своего Всеволода на Мордву, а с ним Федор Ярославич и рязанстии князи и муромстии, и пожгоша сёла их и Мордвы побиша много» (Присёлков, 2002. С. 311). Следовательно, мордва находилась ещё в состоянии войны с русскими князьями.
Очень важно то, что летопись дает локализацию боевых действий с мордвой – Пургасову волость, что указывает на самое настоящее мордовское государство, ведь «волостью» в Древней Руси называли самостоятельное феодальное владение, земля и жители которого напрямую зависимы от князя – хозяина волости. И самое главное — приведенное летописцем название волости позволяет определить местоположение этого государства.
В XIX веке исследователь Нижегородчины П.И. Мельников-Печерский в своих трудах упоминал: «…Пургаса, жившего недалеко от нынешнего города Кадома, на правом берегу реки Мокши…» (Мельников, 1909. С. 417). Действительно возле села Старый Кадом, на границе современных Рязанской области и Мордовии стоит село Пургасово, а рядом с городом Кадом есть Пургасово урочище.
Во второй половине XX века археолог В.Н. Мартьянов, занимавшийся археологическими исследованиями Арзамасского района, допустил, что Пургасова волость располагалась на территории, границей которой на севере и востоке является река Тёша, на юге реки Алатырь и Мокша, а на западе река Ока. В 1993 году он уточнил, что: « …локализуя «Пургасову Русь» в междуречье рек Тёши и Мокши, где проживала мордва-эрзя, следует обращать внимание на соответствующий топонимический материал: с. Пургасово около г. Кадом на Рязанщине, с Пурдошки и Пургасово городище в Мордовии, Пургасово городище около с. Большой Макателем и «Пургасово прудище» в верховьях р. Иржа (левый приток Тёши) в Нижегородской области» (Мартьянов, 1993. С. 37).
В. Мартьянов, на основании топонимики и археологических данных поместил Пургасову волость в западную часть Волжско-Окско-Сурского региона. С ним согласился профессор Е.В. Кузнецов, добавивший, что: «… Занимавшее западную часть современных южных районов Нижегородской области княжество Пургаса было первым государственным образованием в этом регионе (южно-нижегородском). Где-то на северо-востоке от него, правил другой мордовский правитель Пуреш…» (Кузнецов Е., 2005. С.98).
Уже в наше время исследователь Е. Парадеев, изучая писцовые книги XVI-XVII вв. перенес локализацию Пургасова городища, которое Мартьянов предполагал рядом с селом Б. Макателем, в верховья речки Сатис (Парадеев, 26.09.20). Он же опубликовал писцовую книгу В. Киреева и Г. Молчанова 1677-1678 гг., в которой указано Пургасово прудище в деревне Сычесево (ныне село Ивановское Дивеевского района) (Парадеев, 26.09.20).
В поисках местоположения Пургасовой волости топонимика может стать главным подспорьем исследователей. Но данные топонимики должны подтверждаться археологией и этнографией, иначе границы Пургасовых владений можно расширить до современных Кировской, Костромской, Ярославской, Тверской и Тульской областей, где согласно записей писцовых книг XVI-XVII вв. имелись села Пургасы, Пургасово, Пургасова, Пургосово и др. Дело в том, что в XVI-XVII вв. в среде русского дворянства существовал род дворян Пургасовых (Пургосовых), вероятно, ведший свое начало от Пургаса (Попов, 1948. С. 111). Очевидно, что в указанных местностях данные антропонимы образовались значительно позже, и принадлежали потомкам Пургаса на русской службе.
Опираясь на топонимику и археологические находки можно утверждать, что юго-западная часть Волжско-Окско-Сурского региона была территорией Пургасовой волости. Сам Мартьянов говорил, что: «…В бассейне р. Тёша встречаются практически все типы археологических памятников известные в лесной зоне Восточной Европы стоянки, селища, городища эпохи раннего железа и мордовские «тверди», грунтовые и курганные могильники.Все они есть в Ардатовском, Дивеевском, Первомайском и Шатковском районах около сёл Хохлово, Саконы, Стёкосово, Надёжино, Юрьевка, Кошелиха, Хозино, Верякуши, Ичалово, Корино, Понетаевка и Архангельское, в верховьях рек Акша и Иржа – левобережных притоках Тёши и в верховьях р. Сатис — правобережный приток р. Мокша… В черте г. Арзамаса городище, скорее всего, уничтожено во время строительных работ…» (Мартьянов, 2002. С.3).
Пургасова волость – это территория между реками Тёша и Мокша. Хотя мордва расселялась до самой Волги и Оки, доходила до нижней Суры, и до Алатыря, владения Пургаса были в указанном регионе. Летописец не зря уточняет «…вшед в землю Мордовскую, Пургасову волость», так как речь идет о конкретном княжестве. Здесь располагалась целая группа мордовских замков — «твердей»: Фёдоровское, Понетаевское, Саконское, Юрьевское (Ичаловское), Дивеевское, Хозинское городища и др. Всего обнаружено пока порядка десяти, площадью от 0.3 Га до 5 Га, и все они компактно расположены в междуречье Тёши и Мокши (Пургасова волость. 12.04. 20).
На севере границы Пургасовой волости мы можем провести по реке Сережё. Как раз в западной оконечности Салавирского леса, на правом берегу Оки, топонимом содержащим в себе корень пург(к) имеется деревня Пурка расположенная немного выше города Павлова. Это название служит топонимическим ориентиром, обозначающим северо-западные рубежи Пургасовой волости. Ещё один топоним, упомянутый в летописях, также относит нас в междуречье Серёжи и Тёши. У Татищева сказано: «…мордва с князем их Пургасом пришед к Новуграду Нижнему многим войском и стали приступать. Нижегородцы же, вышед из града, напали на них ночью и многих побили, а они зажгли монастырь св. Богородици и ушли прочь. Пурешев же сын с половцы перенял их на пути, всех побил, а Пургас едва с малыми людьми ушел за реку Чар» (Татищев, 1774. С.452-453).
Нет сомнения, что в основе трудов Татищева лежит утраченная для современной науки летопись, иначе, зачем ему было вписывать в свое произведение ни кому неизвестное название крохотной речушки? Речка Чар, или Чара — это левый приток реки Серёжи, а междуречье Теши и Сережи это знаменитый Салавирский лес – восточный край Муромских лесов. Бой с Пурешем произошёл в этом лесу, бывшем северной областью Пургасовых владений.
Ориентиром юго-западных и южных рубежей могут служить то самое село Пургасово Кадомского района Рязанской области, и Пургасово урочище непосредственно рядом с Кадомом. Вдобавок у Насонова есть указание, что в 60 км к востоку от Кадома, в XVII веке было известно «Пургасово городище» (Насонов, 2006. С. 187). На востоке ориентиром рубежей волости служит Пургасово прудище в верховьях реки Иржа.
Очерченный регион был когда-то Пургасовой волостью, в которую вторглись русские князья. Он включал в себя современные территории Навашинского, Выксунского, Вачского, Ардатовского, Кулебакского, части Арзамасского, Выксунского, Вознесенского, Дивеевского районов Нижегородской области, а также части Рязанской области и республики Мордовии.
Данный район наиболее верно подходит для местоположения мордовского княжества, ведь это настоящая прародина мордовского эрзянского народа, один из центров его этногенеза. Здесь многие селения до сих пор носят мордовские названия: Туркуши, Серякуши, Миякуши, Ардатов, Размазлей, Чуварлейка, Леметь, Липелей, Новолей, Нуча, Мечасово, Кавлей и др. Сегодня этот регион полностью обрусел, ни в одной из деревень мы не встретим мордвина, но местные жители, особенно старшего поколения, ещё помнят о мордовских предках.
Археология и топонимика могут указать и на центр, или столицу Пургасовой волости. В дремучих лесах правобережья Мокши, на самой границе Нижегородской области и Мордовии находится городище совершенно другого статуса, нежели перечисленные выше. Это Саровское городище, которое по своим размерам соответствует настоящему средневековому городу – столице региона.
Когда, в 70-х годах XX века В.Н. Мартьянов сделал обоснование, что южнее Теши располагалось средневековое княжество, его центр он указал в районе современного города Сарова. А в результате проводившихся в 1990 году, археологом К.Н. Грибовым, раскопок на месте Саровского городища, были обнаружены останки огромного города XII-XIII веков, с целым ремесленным кварталом, где занимались металлургией и обработкой металлов. Здесь нашли предметы, связанные с булгарской, русской, и скандинавской культурами (Подурец, 2006. С. 13-14).
Неслучайно то, что большинство топонимов с основой пургас находятся недалеко от современного Сарова. В 17 километрах к юго-востоку от него расположен упомянутый выше археологический памятник Пургасово городище, а в 3 километрах на северо-запад находятся, также упомянутое выше, Пургасово прудище. К юго-востоку от Сарова есть село Пурдошки, около которого есть еще одно Пургасово городище. В верховьях реки Иржа находится еще одно Пургасово прудище (Степашкин, 21.04.20). Также в трудах нижегородских ученых упоминается Пургасов вяз, росший в несуществующей ныне деревне Распутино, к востоку от Сарова (Кудряшова, 2009. С. 41). Вдобавок, исследователи А. Инжутов, и упомянутый выше Е. Парадеев выдвинули остроумную версию о том, что именно останки крупного средневекового поселения на месте Сарова носили название Пургасова городища, трансформировавшееся по небрежности переписчиков в Борисово (Барсово) городище (Инжутов, Парадеев, 2021. С.4-33). Все это позволяет считать древний Саров столицей Пургасовой волости.
Если западной границей Пургасовых владений следует признать Оку, то насколько далеко на восток заходили его земли можно только предполагать. Кое-какие выводы можно сделать на основании данных приведенных в летописи. Увы, там нет указаний, насколько углубились в своем походе суздальские и муромские князья, хотя и можно допустить, что достаточно далеко. Судя по тексту летописи, русские дружинники первым делом «скот избиша» и «жито пожегша», то есть пытались лишить противника продовольственной базы. Но дремучие леса междуречья Теши и Сережи, как и не менее дремучие леса левобережья Теши и правобережья Мокши произрастают на бедных песчаных почвах. Вряд ли мордвины использовали здешние «угодья» под пашни. Скорее лес им служил как место промысла пушнины и меда диких пчел. А вот настоящие плодородные земли начинаются после современного Ардатова, и полосой идут в левобережье Теши, смещаясь потом к югу. Именно здесь располагается настоящее хлебное «ополье», и именно сюда вышли княжеские дружинники в лихом набеге. Таким образом, можно заключить, что владения Пургаса на востоке выходили к Пьяне и Алатырю.
Определив местоположение владений Пургаса, обратимся к «мордвину» Пурешу – союзнику великого князя Владимирского и противнику Пургаса. Пуреш – это случай особый. Дело в том, что в летописи и не указано, что Пуреш — князь мордвы. Пуреша «назначили» повелителем мордвы-мокши, потому что его имя соответствует мокшанскому имени Пурес, и отсюда уже сделали вывод, что Пурес противостоял Пургасу как повелителю мордвы-эрзи (Гольстем, Горюнова, 1940. С. 42-48). Возможно, тут сыграл свою роль рассказ венгерского монаха Юлиана, писавшего о «царстве морданов», в котором было «два князя» (Аннинский, 1940. С. 85). Исследователи решили, что речь здесь идет о двух народах мордвы (морданов) – эрзе и мокше, то есть к средневековому тексту применили реалии современности. А уже на основании этого вывода построили гипотезу, что один из князей (не покорившийся татарам) и есть Пургас, так как мокша упомянута средневековыми авторами как союзник татар. Ничем не обоснованная догадка обросла подробностями, практически превратилась в аксиому, и многими подается уже как факт. Другие исследователи этот вывод подвергли сомнению, впрочем, с подачи сторонников «мокшанского» происхождения Пуреша, его владения, как правило, определяют к югу от Сатиса, в бассейне Мокши и Цны – в районе этногенеза народа мокша.
Однако не случайно выше было озвучено мнение Е. Кузнецова о том, что владения Пуреша находились к северо-востоку от Пургасовых. В примечании к этому утверждению профессор допускает, что «мордва Пуреша была этническим предшественником будущей мордовской этногруппы – терюхане (Дальне-Константиновский район)» (Кузнецов Е., 2005. С. 98 прим. 15). Если принять во внимание, что имя Пурес (Пуреско) зафиксировано в антропонимике мордвы-терюхан, то профессор прав — княжество Пуреша могло располагаться в землях Терюшевской мордвы, а сам Пуреш мог быть повелителем этого анклава мордовских племен Волго-Окско-Сурского междуречья.
В этой связи любопытно, что недалеко от упомянутой выше деревни Пурки, расположено озеро Пуреш (Пурешево), как возможная память о границе между владениями Пургаса и Пуреша, если Пуреш действительно был повелителем предков Нижегородской мордвы.
Летопись говорит, что Пуреша атаковали булгары, и область расселения мордвы-терюхан, в данном случае, ближайшая к булгарским владениям. Тем более, по некоторым данным известно, что на месте современного Лыскова стояла булгарская крепость Сундовит (Крепость Сундовит.14.04.20). Татищев сообщает, что Пургас после неудачной осады Нижнего Новгорода подвергся нападению Пурешева сына, и после поражения от него «ушел за речку Чар». Можно допустить, что от устья Оки войско Пургаса возвращалось в направлении современного Арзамаса. И где-то здесь Пургас был атакован Пурешевым сыном «с половцы». Самый очевидный плацдарм, откуда могло быть произведено такое нападение – это земли современного Дальне-Константиновского района Нижегородской области — исконные земли мордвы-терюхан.
Повторимся, что княжество Пуреша могло быть княжеством мордвы-тюрюхан. В свете упомянутого в летописях союза Пуреша и великого князя Юрия Всеволодовича становится объяснимым, почему этот анклав мордовских племен получил название «Нижегородская мордва». Мордва бассейна Кудьмы и в целом правобережья Средней Волги самой первой вступила в контакт с владимирскими Рюриковичами, захватившими устье Оки. После первых боестолкновений они заключили союз, и правители этой мордвы стали «ротниками» Владимирского князя, а сама она со временем стала зваться «Нижегородской». А половцы, пришедшие с Пурешевым сыном – это половцы, кочевавшие в остепненном Запьянье. О том, что открытые участки Запьянья наиболее полно подходят для отгонного скотоводства и могли использоваться степняками, говорит А. Орлов (Орлов. 14.04.20). Здесь проходили контакты кипчаков-половцев и мордвы-терюхан, здесь они могли предложить свой меч Пурешу, чтобы поучаствовать в набеге, надеясь на добычу.
Можно не сомневаться, что в начале XIII века феодальные образования, возглавляемые Пургасом и Пурешем, были не единственными в южной части современного Нижегородского региона. Тот же монах Юлиан вместе с сообщением о «двух князьях» мордванов, в другом месте говорит, что «царство мордванов» (regnum Morduanorum) простиралось на 15 дней пути (Аннинский, 1940. С. 82), то есть занимало достаточно протяженную территорию. В русском летописании также сказано, что суздальские князья: «…воеваша землю Мордовскую, власти (волости – авт.), погосты и зимницы пограбиша…» (ПСРЛ. Никоновская лет., 1965. С. 29). Это сообщение указывает на то, что у мордвы в начале XIII века было не одно или два, а несколько феодальных государственных образований – «волостей». Исследователь мордвы И. Смирнов указывал, что: «В политическом отношении мордовская земля делилась на области». Одной из таких областей он считал «область Пургасову» (Смирнов А., 2002. С.75). Историк Н. Мокшин был уверен, что «Пургасова волость» не охватывала всей «земли Мордовской» (Мокшин, 1993. С. 48).
И наконец, самое любопытное, о чем рассказала летопись – это наличие у Пургаса «собственной» руси. Когда началось изучение русских летописей, то первое, что пришло на ум толкователям текста стало утверждение, что речь идет о славянах – «руси», бежавших от феодального гнета в земли Пургаса, где такого гнета не было, и где они жили в мире и дружбе с земледельцами-мордвинами. Дескать, эти «славяне-русь» и составили потом подразделение Пургасовой армии – «Пургасову русь» (Кузнецов С., 1912. С. 33; Смирнов А., 2002. С. 75) . Здесь следует напомнить, что еще А.А. Шахматов говорил, что только «…с середины XIII в. имя Русь начинает употребляться для обозначения Суздальской области» (Шахматов, 1908. С. 328-329). То есть до ордынского нашествия даже Владимиро-Суздальскую Русь «Русью» не называли. И уж тем более, в XII – начале XIII вв. не называли себя «русью» славяне-хлеборобы, используя для самоидентификации племенные названия («вятичи», «кривичи», «словене» и др.), а чаще соотнося себя с названием местности, где жили («рязанцы», «суздальцы», «новгородцы» и др.). Этому термину – русь (русский), еще предстояло стать названием великого народа, а в XIII веке он был названием социальной группы – княжеской дружины. Тогда же возникло мнение, что летописец ошибся. Хотел написать Ерза (Эрзя) а написал Русь (Соловьев, 1988. С. 320). Разумеется, подобные гипотезы могут возникать только от безысходности – ведь ошибкой летописца можно объяснить любое непонравившееся место в летописи, что, впрочем, мы и так довольно часто видим.
Прекраснодушные выдумки о совместном проживании славян-руси и мордвы в одном государстве, где не было феодального гнета и в ходу были, и русский и мордовский языки имеют больше литературную, чем фактическую основу. Да и почему феодал Пургас должен быть добрее феодалов Рюриковичей, чтоб к нему бежали славяне, спасаясь от гнета? Ещё более натужно выглядят рассуждения о славянах-русах-язычниках, бежавших от христианства к «единоверцам» мордве (Филатов, 2003. С. 17). Как и гипотезы о неких «бродниках» (Пудалов, 2003. С. 195, 197, 204-206), или «именьковцах» (Седов, 2001. С. 5-13) бывших славянами, и поселившихся среди мордвы, так как этническая принадлежность и тех и других является дискуссионной. Все эти версии есть следствие нежелания расстаться с усвоенным еще со школьной скамьи стереотипом, что «Русь» может быть только «славянской», и никакой другой.
Понимая всю хрупкость озвученных выше версий проникновения славян в X–XII вв., в регион, очерченный для Пургасовой волости, российские исследователи призвали на помощь археологию. Археология подтвердила проникновение сюда славян в указанный период, но это проникновение носило эпизодический характер и его нельзя назвать массовым. Например, в работах археолога Н.Н. Грибова говорится только об одной единственной находке древнерусской раннегончарной керамики X-XI века в Навашинском районе, в непосредственной близости от Мурома (Грибов, 2003. С. 18-22). Известны так же находки славянских селищ в бассейне Нижней Тёши (Кольцов, Черников, Жилин, 1991. С. 182).
Впрочем, даже к этим находкам следует относиться с известной долей скептицизма, потому что, к сожалению, гуманитарная наука зависима от изначальной идеологической установки исследователя. В желании обосновать заселение славянами междуречья Тёши и Мокши в XI-XIII вв., что называется «каждое лыко» было «в строку». Но, даже если исходить из начальной предвзятости исследователей, в указанном междуречье никаких сколь-нибудь значимых славянских (древнерусских) археологических селищ и могильников, датируемых временем раньше XVI века, не обнаружено.
Наибольшее же количество древнерусских археологических памятников датируемых концом XII — XV вв. расположены в правобережье Теши ближе к региону «Березополья», или в окрестностях города Павлова, и в регионе Дальнего Константинова, то есть как раз в местах расселения «Нижегородской» мордвы. Эти находки дополнительно свидетельствуют о близких связях терюхан и русских переселенцев, о проникновении в конце XII — начале XIII вв. в их среду русской культуры и христианства (Четвертаков, 14.04.20).
А если уж говорить о гончарной керамике, наличие которой считают аргументом присутствия славян в среде мордвы, то следует добавить, что данная керамика может свидетельствовать и о другом присутствии — булгарском. А. Смирнов указывал, что: «Под влиянием булгарского ремесла мордва постепенно переходит к гончарному горну, причём в обиходе появляются местные формы сосудов, приготовленных уже на гончарном круге» (Смирнов А., 1965. С. 24).
Что же касается «Пургасовой Руси» упомянутой в летописях, то по накопившимся в современной науке данным уже достаточно очевидно, что эта «Русь» не имела отношения ни к восточным славянам, ни к Владимиро-Суздальской Руси. Наиболее полный анализ возможного происхождения данной «Руси» сделан В.В. Фоминым (Фомин, 14.04.20). Из последних трудов нижегородских исследователей по этой теме, следует упомянуть труд арзамасского ученого А. Петряшина, в котором он выводит происхождение «Пургасовой Руси» из варягов-ругов-русов (Петряшин, 20.04.20), и работу автора этих строк, связывающую происхождение Русов Пургаса с рязано-окскими культурами Средней Оки, взаимодействовавшими с остготами. В данном симбиозе, по нашему мнению, родились предки мордвы, ставшие той самой финно-волжской русью, о которой писали ученые (Малышев, 2021. С.121-125, 324).
Таким образом, сообщения русских летописей косвенно указали на то, что в южной части современной Нижегородской области в начале XIII века существовали раннефеодальные образования местной мордвы. Они же дали ориентир для установления местоположения двух таких феодальных владений, а также указали на взаимоотношения мордовских «волостей», и проводимую ими активную внешнюю политику, выразившуюся в военных союзах, как с русскими князьями, так и волжскими булгарами и с кипчаками-половцами. А упоминание в летописи «Пургасовой Руси» дало возможность по-новому взглянуть на этногенетические связи мордвы Нижегородского Поволжья.
Список источников и литературы
Кольцов Л.В., Черников В.Ф., Жилин М.Г. Разведочные работы в Горьковской области//Археологические открытия. Том 1978. М.: Наука, 1979. С. 181-182.
Аннинский С.А. Известия венгерских миссионеров XIII и XIV вв. о татарах и Восточной Европе/Исторический архив. М., Л., 1940. Т. III. С. 71-113.
Гольмстен В.В., Горюнова Е.И. О мордовском «феодализме» // Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Института истории материальной культуры. Т. VIII. М., Л., 1940. С. 42-48.
Грибов Н.Н. Сельская округа средневекового Мурома на правобережье р. Оки// Уваровские чтения V. Сборник науч. статей. Муром, 2003. С. 18-22.
Инжутов А.А., Парадеев Е.И. Пургасово городище – Саровское городище // Вопросы исторического и экологического регионоведения. Арзамас: АФ ННГУ, 2021. С. 4 -33.
Крепость Сундовит – Достояние планеты. URL: http://dostoyanieplaneti.ru/3766-krepost-sundovit (дата обр. 14.04.2020).
Кудряшова А.С. Колонизационные процессы в Нижегородском правобережье в X-XVI веках. Арзамас: АГПИ им. А. Гайдара, 2009. 119 с.
Кузнецов Е.В. Арзамасская сторона земли Российской: Ранняя история/Россия XVI века: Казанский поход Ивана Грозного. Под ред. Ю.А. Курдина. Арзамас: АГПИ им. А. Гайдара, 2005. 275 с.
Кузнецов С.К. Русская историческая география. Мордва. М., 1912. 184 с.
Малышев А.В. Пургасова русь в свете древней русской истории. М.: Эдитус, 2021. 287 с.
Мартьянов В.Н. Археологическая карта Арзамасского района. Арзамас, 2002. 67 с.
Мартьянов В.Н. Из древней истории Нижегородского Поволжья.//Дискуссионные проблемы отечественной истории. Материалы научно-практической конференции. Арзамас, 14-15 сентября 1993 г. Арзамас, 1994. С.34-37.
Мельников П.И. Очерки Мордвы. ПСС. Т. VII. СПб., 1909. С. 410-484.
Мокшин Н. Ф. Мордва глазами зарубежных и российских путешественников. Саранск: Морд. кн. изд., 1993. 240 с.
Насонов А.Н. «Русская земля» и образование территории древнерусского государства. СПб.: Наука, 2006. 412 с.
Орлов А.М. Нижегородские татары: этнические корни и исторические судьбы. URL: http://mishare.narod.ru/books/Ethnic_roots/oglavlenie.htm (дата обр. 14.04.2020).
Парадеев Е.И. Исследовательский проект об Арзамасском уезде 16-17 вв. Писцовая книга В. Киреева и Г. Молчанова 1677-1678 гг. и другие сведения об Арзамасском уезде 16-17 вв. СПб. 2019. URL: http://paradeev.com/wp-content/uploads/2… (дата обращения: 26.09.2020).
Парадеев Е.И. Исследовательский проект об Арзамасском уезде 16-17 вв. Деревня Пинетаевка – ранняя история поселения. URL: http://paradeev.com/2020/08/1220/ (дата обращения: 26.09.2020).
Петряшин А.С. Арзамасский князь Пургас. Электронное издание. URL: http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=51847838 (дата обр. 20.04.2020).
Подурец А.М. Саров: Памятник истории, культуры, православия. Саранск, 2006. 400 с.
Попов А.И. Топонимическое изучение Восточной Европы.//Ученые записки. Серия востоковедческих наук. Вып. 2. Л.: Изд. ЛГУ, 1948. С. 199-211.
Присёлков М.Д. Троицкая летопись (реконструкция текста). СПб., 2002. 514 с.
ПСРЛ. Т.1 Лаврентьевская летопись. Л., 1926-1928.
ПСРЛ. Т. 10. Патриаршая или Никоновская летопись. М., 1965.
Пудалов Б.М. Начальный период истории древнейших городов Среднего Поволжья. (XII в.- первая треть XIII в.) Н. Новгород, 2003. 214 с.
Пургасова волость. Племенное объединение или полноценное княжество. URL: https://arto-mas.livejournal.com/10773.html (дата обр. 12.04.2020).
Седов В.В. К этногенезу волжских болгар // Российская археология. 2001. № 2. С. 5-13.
Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Сочинения. М.: Мысль, 1988. Кн. II. Тома 3-4. 670 с.
Смирнов И. Н. Мордва: историко-этнографический очерк. Саранск, 2002. 229 с.
Смирнов А.П. Этногенез мордовского народа по данным археологии I-XV вв. н. э.// Этногенез мордовского народа. Саранск, 1965. С. 18-28.
Степашкин В.А. Летопись Саровской пустыни. URL: https://ruskline.ru/analitika/2006/08/01/letopis_sarovskoj_pustyni (дата обр. 21.04.2020).
Татищев В.Н. История Российская. Книга III. М., 1774. 530 с.
Финно-угры и балты в эпоху средневековья. Под ред. В.В. Седова. М.: Наука, 1987. 512 с.
Филатов Н.Ф. Нижегородский край в русском летописании. Н. Новгород, 2003. 206 с.
Фомин В.В. Пургасова Русь. URL: www.portal-slovo.ru (дата обр. 14.04. 2020). Четвертаков Е.В. Принятие христианства. URL: https://archeodiary.ru/news/013-prinyatie-khristianstva (дата обр. 14.04 2020).
Шахматов А.А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908. 687 с.
