В преданиях юга Нижегородской области сохранился образ некой Марины-безбожницы бывшей соратницей знаменитого атамана Стеньки Разина. В легенде, впервые записанной в конце XIX века в Лукояновском уезде Нижегородской губернии [1, с.139-140], и повторенной затем в сборнике В. Морохина [2, с. 197-198], говорится об атаманше Марине-безбожнице жившей в «Орловском кусте» Лукояновского уезда, то есть в местности заселенной когда-то переселенцами из Орловской губернии [3, с. 379].
Согласно легенде эта атаманша сообщалась с Разиным, жившим в селе Чукалы (Ардатовский р-он Мордовия) посредством перебрасывания острых предметов: «…и вот когда Марина вздумает со Стенькою повидаться, то кинет в стан ему косырь, а он ей отвечает: иду-де – и кинет к ней топор» [1, с. 139].
Исследователи разинского движения предположили, что под личностью Марины-безбожницы скрыта соратница С. Разина – известная Алёна Арзамасская, так как легенда о Марине-безбожнице записана в районах, рядом с которыми проходила деятельность Алёны [4, с. 136-137].
В свою очередь имя атаманши-безбожницы навело исследователей на мысль о том, что речь здесь идет об известной Марине Мнишек, получившей в русском фольклоре устойчивую репутацию колдуньи, ведьмы и оборотня [4, с. 138].
Однако имя легендарной атаманши-безбожницы не позволяет прямо утверждать об её идентичности со знаменитой Алёной Арзамасской. Такое сопоставление выглядит надуманным, сделанным скорее от невозможности установить прототип легендарной атаманши Марины-безбожницы. А соотнесение её с Мариной Мнишек не является в полной мере убедительным, так как события с участием последней проходили вдалеке от этих мест и сведение в одной легенде двух исторических личностей с такими разными историческими судьбами для фольклора является не совсем обычным делом. В связи с этим следует обратить внимание на документы о разинском движении, и посмотреть, нет ли там упоминаний о женщине-атаманше, могущих прояснить личность прототипа Марины-безбожницы.
Действительно в источниках, вместе с Алёной Арзамасской говорится ещё об одной предводительнице повстанцев, действовавшей в районе Шацка [5, с. 129; 6, с.124].
После кровопролитного сражения царского войска с повстанцами у села Кременки, был пленён есаул восставших − беглый крестьянин Андрей Осипов. На допросе он, со слов других «воровских» казаков, кроме всего прочего рассказал о том, что: «…в Шатцком де уезде ходит баба ведунья, вдова, крестьянка Темниковского уезду Красной Слободы, и собралось де с нею воровских людей 600 человек. И ныне та жонка и с воровскими людьми в Шатцком уезде, а из Шатцкого хотела итти в Касимов» [5, с. 129]. Здесь упомянуты семейное положение и местожительство неизвестной атаманши − Красная Слобода. Кроме того важным представляются сведения о том, что в октябре 1670 г. она вела свой отряд на запад, к Касимову.
Другой пленённый участник восстания — темниковский мурза Смаил Исяшев Соколов под пыткой подтвердил показания А. Осипова относительно женщины-атамана: «Да он же слышал, что старица собрала к себе воров и пошла на воровство в шацкие места. А какова чину та старица в мире была, и откуды, и какие люди с нею собрались, и где она ныне, про то подлинно не ведает» [5, с. 266].
Существует мнение, что речь здесь идёт опять же об Алёне [7, с. 625]. Однако основываясь на показаниях пленённых разинцев этого утверждать нельзя; они сообщают, что безымянная атаманша, в отличие от Алёны – уроженки Арзамасской Выездной слободы, родом была из Красной Слободы Темниковского уезда, и отряд её был в разы меньше, нежели отряд Алёны [5, с. 128-130]. Кроме того, Алёна-атаман в октябре-ноябре находилась в Темникове, которым управляла вместе с атаманом Федькой Сидоровым [8, с. 106], а отряд безымянной вдовы направлялся к Оке.
На то, что речь идет о разных действующих лицах указывал А. Маньков [6, с. 124], и действительно, несмотря на то, что обе атаманши обладают такими общими признаками как «ведунья» и «вдова», мы можем трактовать эти признаки как необходимые для женщины-атамана условия для руководства военным отрядом. В остальном и численность бойцов и места боевых действий говорят о том, что атаманша, упомянутая в показаниях пленных разинцев, и Алёна Арзамасская – это разные люди.
Отсюда возникает версия о том, что эта безымянная атаманша и есть та самая Марина-безбожница – «баба ведунья» собравшая из крестьян отряд в шестьсот человек. Её деятельность вблизи тех мест, где была записана легенда о Марине-безбожнице, могла послужить поводом к тому, что её имя, не сохранившееся в документах, было зафиксировано в народных преданиях края.
Разинское движение окончательно подавленное 350 лет назад, продолжает давать исследователям всё новые и новые факты и темы позволяющие рассмотреть его с других, порой очень неожиданных ракурсов. В этом ряду стоят и исследования о соратниках донского атамана, раскрывающие личности и подробности крестьянской войны.
Литература
- Великорусские народные легенды, сообщенные И. Мамакиным, из Лукояновского уезда Нижегородской губернии//Живая старина. Вып. II. СПб., 1890. С. 139-140.
- Марина-безбожница и Стенька Разин/ Нижегородские предания и легенды. Сост. В.Н. Морохин. Горький, 1971. С. 197-198.
- Морохин Н.В., Арзамазов А.А. Наши реки города и сёла Н. Новгород, 2014. .
- Неклюдов С.Ю. Легенда о Разине. М., 2016. 550 с.
- Крестьянская война под предводительством С. Разина (Сб. документов). Т. 2. Ч. 1. М., 1957. 665 с.
- Записки иностранцев о восстании Степана Разина. Под ред. А.Г. Манькова. Л., 1968. 174 с.
- См. напр.: Бауэр А.В. Рождение мифа об Алёне Арзамасской//Вестник удмуртского университета. Т. 27. Вып. 4. Ижевск, 2017. C. 624-628.
- Малышев А.В. Образ Алёны Арзамасской в истории, фольклоре и литературе//Историко-художественный альманах «Рамзай». Вып. 14. Арзамас, 2022. С. 92-115.
