Аннотация: Статья рассказывает о преемственности великороссами Поволжья традиций связанных с почитанием водных объектов от автохтонного населения, и описывается пример такой преемственности.
Среди сакральных мест и пространств, почитаемых великороссами, важное место занимают водные объекты. Характерно, что в большинстве своём это, разного рода, источники и родники, или ключи. При этом с совершенной уверенностью можно утверждать, что сакрализация водных объектов началась задолго до прихода к нашим предкам православия, и унаследована ими из языческого прошлого. Уже потом эта сакрализация была переформатирована в соответствии с требованиями христианской религии, впрочем, не исключавшими на бытовом уровне сохранения некоторых пережитков языческих обрядов связанных и с определённым водным объектом, и в целом с водою.
В тех же местах современной Центральной России, куда предки великороссов пришли как переселенцы и колонисты, и, смешавшись с местным автохтонным населением, как раз и составили основу современного русского населения, поклонение водным объектам «перенималось» уже от туземных жителей, как своеобразная «эстафета». Соответственно и поклонение этим объектам складывалось согласно требованиям принесенного с собой православия. То есть принимались и местные языческие обряды, связанные с тем или иным родником, но наполнялись другими смыслами, так или иначе объясняемыми христианской верой.
Об одном из таких «местночтимых» водных объектов, «эстафета» сакрализации которого принята великороссами от предшествующего коренного населения, пойдет речь в этом исследовании.
В юго-западной части Нижегородской области, известной своим расположением на богатых водоносных пластах имеется огромное количество родников, как следствие выхода этих водоносных подземных жил на поверхность. Как правило, большинство этих родников, особенно находящихся вблизи населенных пунктов, или в их черте, являются благоустроенными, и подавляющее большинство этих благоустроенных родников посвящены православными святым, и связаны, так или иначе, с православными обрядами. Всё это непременно сопровождается разного рода местными легендами, о чудесных явлениями или исцелениях.
Эти легенды, вместе с не прерывавшимися среди местных жителей, даже в так называемый «советский» период российской истории, традициями почитания родников, практически изжили из народной памяти прежние «дорусские» их названия. Они «заменены», или названиями полученными при освящении источника («Ключик Иван Богослов», «Казанский источник», «Богоявленский ключ» и др.), или связанны с именами каких-то местных жителей («Пашенькин ключ», «Манькин родник» и др.). Но вблизи поселка Гремячево городского округа Кулебаки Нижегородской области имеется источник, который наряду со своим «новым», православным названием, среди местных жителей устойчиво известен под своим «первым» именем, полученным очевидно, от финно-угров.
Родник, расположенный в трех километрах к северу от Гремячева, в народе издревле известен под именем Калнакса (Ка(о)лнакс). Самое простое объяснение этого названия можно произвести из мордовского кална—кса, что означает «рыбка есть», то есть в источнике водится маленькая рыбка. Однако никакой рыбы, пусть и самой маленькой в Калнаксе, никогда не водилось. Подобное толкование выглядит как «механистическая» этимологизация, когда подбирают похожие по звучанию слова из предполагаемого языка, совершенно не заботясь о смысловом наполнении.
Если же говорить о смысловом наполнении, то можно допустить, что в названии скрыто мордовское калма (могила), в котором звук «м» перешел в «н». Что касается –са, то это древнейший топоформант распространенный по всей территории Средневолжья или в виде –са (-за) или в виде –ша (-жа). Гидронимы с таким формантом встречаются в данном регионе повсеместно. Река, в которую родник Калнакса несет свои воды, и на левом берегу которой стоит Гремячево, называется Тёша. Крупным правым притоком Тёши является река Серёжа. Выше по течению в Тёшу слева впадают речки Акша и Иржа, в 20 км ниже по течению в неё же впадает речка Шилокша, которую местные старожилы до сих пор называют Шилокса.
Возможно, данный топоформант принадлежал ещё предкам мордвы, и использовался для оформления названий водных объектов. В русскоязычном о-кающем говоре местных жителей Калнакса перешло в Колнакс в соответствии с родом названия, но жители постарше ещё и до сих пор называют родник Калнакса.
Если обратиться к аналогам гидронима Калнакса на карте России, то такое же название упоминается в русских документах XVI века. Данный гидроним существовал в Вологодских землях [1, с. 248]. Сегодня это название трансформировалось в Кавнокса – речку бассейна Северной Двины. Очевидно, что здесь название принадлежавшее онимической системе дорусского (финно-угорского) населения края, было переиначено в говорах русских переселенцев.
В сочетании с мордовской основой калма в гидрониме Калнакса можно увидеть «могилу у воды», и допустить, что в древности рядом с родником находилась могила, или кладбище. Известно, что места захоронения в верованиях древней мордвы были особенно почитаемыми. Родник Калнакса расположен на правом берегу Тёши, на самом краю поймы реки. Это обстоятельство действительно позволяет допустить, что здесь существовал древний могильник принадлежавший предкам мордвы – финно-уграм, в погребальных обрядах которых реки играли роль своеобразных «дорог смерти» соединявших «верхний» и «нижний» миры [4, с. 54].
Впрочем, если кому-то такое объяснение покажется слишком сложным, то ещё одна версия указывает, что в названии скрыто мордовское числительное колмо (три), в виде колмонза («трое», «троица»), и здесь объяснением названия может служить местное предание гласящее, что в старину рядом с родником стояли три неохватных вяза. На одном из них однажды случилось чудесное явление лика Архистратига Божия Михаила, после чего из-под этого вяза забил святой источник. Впоследствии здесь были построены часовня и купальня.
Таким образом, буквально гидроним может быть истолкован как «троица у воды». А сама легенда, как и то, что название сохранилось в обиходе русскоязычного населения, говорит о том, что оно было воспринято от коренных жителей, у которых рядом с родником в древности было языческое капище.
Исследователь мордовской языческой религии Н. Мокшин указывал, что мордовские моления обычно проводились под определенными породами деревьев, среди которых был, в том числе и вяз [7, с. 21]. При этом, П. Мельников утверждал, что у мордвы каждая порода деревьев имела своего духа-покровителя [5, с. 320]. Вдобавок и родник, бьющий из-под корней, в мордовской мифопоэтической традиции считался целебным [2, с. 31]. Всё это позволяет предположить, что поклонение местных жителей роднику воспринято ими от предшествующего автохтонного населения. С этим может быть связана и легенда о чудесном явлении лика архангела Михаила, и вера в целительную силу родниковой воды.
Дело в том, что в языческих молениях дерево могло моделировать субъект, воспринимающий языческую жертву [6, с. 403]. В данном случае православные колонисты столкнулись с тем, что местные язычники проводили свои моления у трёх деревьев и приносили им жертвы. Это было воспринято как поклонение дереву, или божеству «в дереве» ( «на дереве»), которое, несомненно, сделалось для православных своеобразной персонификацией чёрта, или в целом «врага рода человеческого».
И последующее явление на стволе одного из вязов лика самого «воинственного» архангела − «Меча Господня» и «Вождя Небесного Воинства» Архистратига Михаила, могло символизировать победу над этим «врагом».
Предания, связанные с Калнаксой, передаются в селе из поколения в поколение, и в легенде про три вяза есть продолжение гласящее, что один местный бондарь, который «Бога не боялся и людей не стыдился» решил срубить эти вязы для изготовления бочек. Залез бондарь на дерево, но, замахнувшись топором, вместо вяза отрубил себе ногу. Якобы после этого события верующие ещё больше стали почитать родник [3, с. 96]. В этой легенде бросается в глаза алогизм связанный с тем, что для того чтобы срубить дерево бондарь на него залазит. Это можно объяснить только через призму языческих обрядов мордвы, когда при молении жрец возатя взбирался на дерево [5, с. 348].
Очевидно, в легенде завуалирован переход от языческого поклонения роднику к его христианской святости, знаком которого стала травма полученная жрецом, как наказание от христианского Бога. Из обычаев, связанных с Михаило-Архангельским родником (Калнаксой) до настоящего времени сохранилось традиция вечерних крестных ходов к роднику.
Крестный ход начинался после дойки коров и заканчивался далеко за полночь. Ночная молитва у родника считается особенной, объединяющей земляков [3, c. 109]. И хотя церковнослужители сходятся во мнении, что мирянам в отличие от монахов не следует молиться ночью, здесь мы видим исключение из этого правила. При этом следует заметить, что оговорка про окончание дойки коров сделана не случайно, так как дойка – прерогатива женская, а в ночных крестных ходах к Калнаксе участие принимали, да и теперь принимают, главным образом, женщины. Считается, что это повелось со времён существования советской власти, при которой женщины на селе сделались хранительницами православных традиций.
Однако, из записей П. Мельникова о молениях нижегородской мордвы известно, что в молении богине Агне-Патяй, совершаемом возле реки или источника, участвовали только женщины, и моления эти затягивались до глубокой ночи [5, c. 350, 358, 366]. Разумеется, здесь мы не можем утверждать о каком-либо наследовании древней традиции, но сам по себе факт крестного хода, совершаемого в вечернее и ночное время в православии является явлением исключительным – ночные крестные хода совершаются только в ночь с Великой Субботы на Пасху, и на третий день после праздника Успения Пресвятой Богородицы.
Сакральное пространство родника местными почитается безоговорочно. До сих пор не известно ни одного случая осквернения источника или связанных с ним построек и вещей. Источник всегда признавался очень сильнодействующим в духовном плане, и одержимые нечистым духом «ещё за три версты не выдерживали благодатной силы исходящей от него, и бесы выходили из страждущих». Вода родника считается целебной, и в Гремячеве известно немало историй чудесных исцелений от этой воды [3, c. 96-97].
Молебны на роднике в день Архангела Михаила проводятся при большом стечении верующих. После молебна принято обливаться водой из источника, но желающих бывает так много, что священник просто окропляет присутствующих водой из чаши [3, c. 110]. Рядом с родником, на возвышении установлен поклонный крест. По местной традиции, также принято приходить к роднику в период болезней и невзгод, чтобы просто искупаться в оборудованной купели. В последние годы пространство родника было благоустроено, и это благоустройство продолжается. Родник Колнакс остаётся местом притяжения верующих, и как местная достопримечательность предлагается для посещения гостям посёлка.
Таким образом, на примере приведенных выше фактов из истории источника Колнакс мы можем говорить о преемственности сакрального объекта православными верующими от древнего автохтонного населения, и переформатирования обычаев связанных с данным объектом, в соответствии с христианской атрибутикой и обрядами. Об этом говорят и сохранившиеся предания и дошедшее до нас древнее название источника.
Литература:
- Башнин Н.В. Сотная грамота Т.А. Карамышева на вотчину Григорьево-Пельшемского Лопотова монастыря в Замошской волости Вологодского уезда 1543/44 г.//Saint-Petersburg Historical Journal № 1 (2014).
- Бояркин Н.И. Памятники мордовского народного музыкального искусства. В 3 т. Саранск. 1994. Т. 2. 319 с.
- Клопова М.Н., Шекуров В.А. Православное Гремячево XVII-XXI столетия. Арзамас. 2011. 119 с.
- Мартьянов В.Н. Волго-Камье в эпоху раннего железа. Арзамас, 2012.98 с.
- Мельников П.И. Очерки мордвы/Незнакомый Павел Мельников (Андрей Печерский)/Сост. Н.В. Морохин, Д.Г. Павлов. Н. Новгород, 2011. 540 с.
- Мифы народов мира: Энциклопедия в 2 т./Гл. ред. С.А. Токарев. М., 1994. Т. 1. 671 с.
- Мокшин Н.Ф. Религиозные верования мордвы. Саранск, 1968. 244 с.
